Мне казалось - я бегу
Полем
На не чующих травы
Лапах…
Я не помню никакой
Боли,
Смерть была - один большой
Запах.
Помню небо - Древний Кот многоликий.
Отряхнулся и пошёл, Как по карте.
Не взаправду же ведь я - Дикий,
Чтоб смотреть, что там лежит На асфальте.
А потом запахло мёдом и мятой,
Я в траву влетел по самые уши
И решил, что в новой жизни (девятой)
Буду тем же, кем и был, только лучше.
Был котёнком, в сказки не верил,
А потом забыл, как все забываем -
Здесь всегда распахнуты двери,
Это место называется Раем.
Рай кошачий, до последних окраин,
Благодать для тех, кто здесь поселился.
Но уж больно убивался хозяин -
Я чуть сразу же назад не родился.
Весь поникший от нахлынувшей скуки,
Брёл по Раю в поисках дома
И уткнулся в чьи-то тёплые руки,
Руки пахли странно знакомо.
Не запомнилось лицо и окраска -
Прятал морду в вороте платья.
Был покой и тихая ласка,
А потом нас встретили братья.
Было солнце (просто так, не в окошке)
Золотым, как рыбка на блюде.
И все были мы здесь - общие кошки,
А у нас, конечно, - общие люди.
Мы со взрослыми котами небрежно
Выходили в круг - померяться силой,
И мурлыкали мне кошки так нежно,
Потому что я большой и красивый.
Здесь тепло всегда, и чисто, и сухо,
Не бывает ни дождей, ни метели.
Раз порвал я, значит, Серому ухо -
Зажило, и пожалеть не успели.
Серый крут, он подох, видно, в драке.
Серой масти - аккурат мой братишка…
По ночам ему всё снятся собаки,
Он рычит на них во сне, но не слишком.
Мне же снится: я бегу
Полем.
Каждая травинка -
Резная…
Может, каждый выбирать
Волен?
Я всего лишь кот, я -
Не знаю.
Екатерина Агафонова
пятница, 27 февраля 2009 г.
четверг, 26 февраля 2009 г.
Храни меня, прошедшая любовь
Храни меня, прошедшая любовь,
Во благо обрати мой горький опыт.
От нежности храни, в которой - топят
И обращают в нищих и рабов.
Храни меня всей памятью своей,
Не дай застыть с протянутой рукою.
Скажи - неужто испытав такое,
Мы все же не становимся мудрей?
Храни от веры, страстной и слепой,
В то, что случайность обернется вечным.
А встречный остается только - встречным,
Не встреченным, собой, а не судьбой.
Храни меня, прошедшая любовь,
Храни! - как заклинанье повторяю.
Пусть снова, как тебя, всё потеряю,
Но не успеет стать всесильной боль.
Храни до той, что может в миг любой
Произойти, последней - первой встречи,
До тех небес, что не согнут мне плечи -
Храни меня, прошедшая любовь.
До музыки, свободной, как прибой,
Без томной канители патефонной,
До той руки, надежной, путеводной,
Храни меня, прошедшая любовь.
До той тропы, оставленной тобой,
Где безысходно прозябала я лишь,
Где ты себя живой любовью явишь -
Храни меня, прошедшая любовь.
Римма Казакова
Во благо обрати мой горький опыт.
От нежности храни, в которой - топят
И обращают в нищих и рабов.
Храни меня всей памятью своей,
Не дай застыть с протянутой рукою.
Скажи - неужто испытав такое,
Мы все же не становимся мудрей?
Храни от веры, страстной и слепой,
В то, что случайность обернется вечным.
А встречный остается только - встречным,
Не встреченным, собой, а не судьбой.
Храни меня, прошедшая любовь,
Храни! - как заклинанье повторяю.
Пусть снова, как тебя, всё потеряю,
Но не успеет стать всесильной боль.
Храни до той, что может в миг любой
Произойти, последней - первой встречи,
До тех небес, что не согнут мне плечи -
Храни меня, прошедшая любовь.
До музыки, свободной, как прибой,
Без томной канители патефонной,
До той руки, надежной, путеводной,
Храни меня, прошедшая любовь.
До той тропы, оставленной тобой,
Где безысходно прозябала я лишь,
Где ты себя живой любовью явишь -
Храни меня, прошедшая любовь.
Римма Казакова
пятница, 6 февраля 2009 г.
Звезды отражаются в пруду
Сегодня утром ехала в маршрутке и думала про разнообразные крышесносы. Вывела некоторую методику, помогающую с ними бороться. Со своей, правда, субъективной колокольни.
Главная опасность любого крышесноса в чём? Правильно, в том, что вымышленная действительность скорей всего не будет соответствовать реальной. То есть шизофрения наоборот - берётся крохотная, совершенно верная посылка и на ней выстраиваются громоздкие, совершенно неверные допуски. Оценка действительности даёт люфты размером с голову дракона.
У меня есть такое неудобное качество - исходно я жутко доверчивый человек. То есть меня надуть - раз плюнуть, нужно просто искренно смотреть мне в глаза и задвигать любое враньё проникновенным голосом. Можно даже не враньё, а двояко толкуемые фразы, остальное я радостно сама домыслю, подпишу и печать поставлю. Сколько раз я на этом обжигалась - вспоминать страшно. Так вот, чтобы вся эта многоуважаемая лапша не переросла в критическую фазу и не начала валиться с ушей, загромождая дорогу - нужно поставить себе специальный флажок, условный рефлекс. Как только душа радостно вострепещет крылышками, в мозгах должна всплывать фраза "Звёзды отражаются в пруду". Те красивые огоньки, что мы видим и за чем радостно тянемся ручонками - вполне могут оказаться не настоящими звёздами. Мы просто перепутали в темноте ориентацию и смотрим не вверх, в небо, а вниз, в пруд. Визуально звёзды там и здесь не отличаются ничем. На отражения звёзд в холодной воде можно любоваться с неизменным эстетическим наслаждением, писать о них хокку и вспоминать долгими зимними вечерами, когда пруд замёрзнет. Но упаси вас Бог тянуться к ним руками. В лучшем случае можно взбаламутить мокрую противную воду. А степень худшего случая зависит от глубины пруда и вашего умения плавать...
Так вот, когда у вас от блеснувшей звезды в следующий раз захолонет под ложечкой и сердце бабахнет не в ритм - произнесите про себя: "Звёзды, мать их за ногу, отражаются в пруду". Чтобы не вспоминать эту фразу потом, захлёбываясь в чёрной холодной воде.
Главная опасность любого крышесноса в чём? Правильно, в том, что вымышленная действительность скорей всего не будет соответствовать реальной. То есть шизофрения наоборот - берётся крохотная, совершенно верная посылка и на ней выстраиваются громоздкие, совершенно неверные допуски. Оценка действительности даёт люфты размером с голову дракона.
У меня есть такое неудобное качество - исходно я жутко доверчивый человек. То есть меня надуть - раз плюнуть, нужно просто искренно смотреть мне в глаза и задвигать любое враньё проникновенным голосом. Можно даже не враньё, а двояко толкуемые фразы, остальное я радостно сама домыслю, подпишу и печать поставлю. Сколько раз я на этом обжигалась - вспоминать страшно. Так вот, чтобы вся эта многоуважаемая лапша не переросла в критическую фазу и не начала валиться с ушей, загромождая дорогу - нужно поставить себе специальный флажок, условный рефлекс. Как только душа радостно вострепещет крылышками, в мозгах должна всплывать фраза "Звёзды отражаются в пруду". Те красивые огоньки, что мы видим и за чем радостно тянемся ручонками - вполне могут оказаться не настоящими звёздами. Мы просто перепутали в темноте ориентацию и смотрим не вверх, в небо, а вниз, в пруд. Визуально звёзды там и здесь не отличаются ничем. На отражения звёзд в холодной воде можно любоваться с неизменным эстетическим наслаждением, писать о них хокку и вспоминать долгими зимними вечерами, когда пруд замёрзнет. Но упаси вас Бог тянуться к ним руками. В лучшем случае можно взбаламутить мокрую противную воду. А степень худшего случая зависит от глубины пруда и вашего умения плавать...
Так вот, когда у вас от блеснувшей звезды в следующий раз захолонет под ложечкой и сердце бабахнет не в ритм - произнесите про себя: "Звёзды, мать их за ногу, отражаются в пруду". Чтобы не вспоминать эту фразу потом, захлёбываясь в чёрной холодной воде.
Я была невероятно несчастна
- Я была невероятно несчастна.
- И долго?
- С неделю.
- Не так уж долго.
- Это целая вечность, если ты по-настоящему несчастен. Я была настолько несчастна - вся, полностью, что через неделю мое горе иссякло. Несчастны были мои волосы, мое тело, моя кровать, даже мои платья. Я была до того полна горя, что весь мир перестал для меня существовать. А когда ничего больше не существует, несчастье перестает быть несчастьем. Ведь нет ничего, с чем можно его сравнить. И остается одна опустошенность. А потом все проходит и постепенно оживаешь.
(с) Ремарк
- И долго?
- С неделю.
- Не так уж долго.
- Это целая вечность, если ты по-настоящему несчастен. Я была настолько несчастна - вся, полностью, что через неделю мое горе иссякло. Несчастны были мои волосы, мое тело, моя кровать, даже мои платья. Я была до того полна горя, что весь мир перестал для меня существовать. А когда ничего больше не существует, несчастье перестает быть несчастьем. Ведь нет ничего, с чем можно его сравнить. И остается одна опустошенность. А потом все проходит и постепенно оживаешь.
(с) Ремарк
четверг, 5 февраля 2009 г.
М. Леви "Каждый хочет любить..."
...Когда Ромен бросил меня, то сказал, что любит меня, но жить должен со своей женой. Как думаешь, у цинизма нет пределов?
Я была его любовницей три года; тридцать шесть месяцев о ожидании, когда сбудется обещание, которое он так и не сдержал. Что же во мне так сломалось, что я снова влюбилась в мужчину, который на самом деле любит другую? У меня больше нет сил... Я больше никогда не хочу смотреть на часы и думать, что вот сейчас мой любимый вернулся к себе домой, садится за стол с другой, говорит ей те же слова, делает вид, что я вообще не существую... Я больше никогда не хочу говорить себе, что была лишь эпизодом, романчиком, который их только сблизил, что именно благодаря мне он понял, что любит ее... В этой истории я настолико потеряла собственное достоинство, что даже начала сочувствовать его жене; клянусь тебе, однажды я поймала себя на том, что злюсь на него за все вранье, которым он наверняка потчевал ее. Если б она могла его слышать, если бмогла видеть его глаза, когда он тайком прибегал ко мне. Я не могу себе простить, что была такой идиоткой. Я никогда больше не хочу слышать этого голоса подруги, которая уверена, что она тебе помогает, когда говорит, что тот, другой, возможно, просто ошибся, и не исключено, что он был вполне искренен; а главное, никогда, никогда не слышать, что так будет лучше! Я больше никогда не хочу жить полужизнью. Мне потребовались долгие месяцы, чтобы заставить себя поверить, что я тоже достойна полной жизни.
Я была его любовницей три года; тридцать шесть месяцев о ожидании, когда сбудется обещание, которое он так и не сдержал. Что же во мне так сломалось, что я снова влюбилась в мужчину, который на самом деле любит другую? У меня больше нет сил... Я больше никогда не хочу смотреть на часы и думать, что вот сейчас мой любимый вернулся к себе домой, садится за стол с другой, говорит ей те же слова, делает вид, что я вообще не существую... Я больше никогда не хочу говорить себе, что была лишь эпизодом, романчиком, который их только сблизил, что именно благодаря мне он понял, что любит ее... В этой истории я настолико потеряла собственное достоинство, что даже начала сочувствовать его жене; клянусь тебе, однажды я поймала себя на том, что злюсь на него за все вранье, которым он наверняка потчевал ее. Если б она могла его слышать, если бмогла видеть его глаза, когда он тайком прибегал ко мне. Я не могу себе простить, что была такой идиоткой. Я никогда больше не хочу слышать этого голоса подруги, которая уверена, что она тебе помогает, когда говорит, что тот, другой, возможно, просто ошибся, и не исключено, что он был вполне искренен; а главное, никогда, никогда не слышать, что так будет лучше! Я больше никогда не хочу жить полужизнью. Мне потребовались долгие месяцы, чтобы заставить себя поверить, что я тоже достойна полной жизни.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)
